«Сколько было совершено ошибок, сколько раз мы убеждались, что людям нельзя доверять… что это просто безмозглое сборище, которое пытается доказать, что оно – высший народ во всей галактике, хотя на самом деле это просто стадо тупых овец, подгоняемым пастушьими собаками и одним единственным пастухом.
Центр… вот он, пастух, владелец пастбища, которое мы зовем Мегаполисом Акмеу, и хозяин всех овец, - людей, которые там пасутся. Он прибрал власть к рукам всего за каких – то десять лет, а теперь уже пол века устанавливает свои порядки и медленно ведет к тому, что скоро всех людей просто – напросто лишат воли, подчинят, внушат, что они существуют только для того, чтобы служить Корпорации, что они – никто и звать никак. Хотя… оно и понятно, ведь управлять людским разумом куда легче, когда человек думает, что всё его предназначение заключается только в том, чтобы рыться где – то в шахтах и работать на энергетических фабриках, дабы снабжать своих господ всеми удобствами, а самому жить в грязи и нищете.
Сколько в этом мире осталось самостоятельных людей? Скольких людей с чистой душой и сердцем вы можете назвать? Молчите… что, нечего сказать? Оно и видно. Я даже удивлен, как Светлые Ангелы еще умудряются находить этих Избранных среди всей это серой толпы фальшивок и масок… я должен отдать им должное… хотя и не понимаю, зачем они так стараются, жертвуют своей свободой и сами подставляются под удар, ведь все – равно человечество обречено. Все они рано или поздно просто сгинут, ведь даже у нас, Серафимов, терпение не вечно, и нервы имеют свой предел, через который люди вот – вот перешагнут.
Сколько раз за последнее время по моим венам словно пробегал электрический ток… сколько раз у меня в голове эхом отдавался чей – то последний стон, сколько раз я слышал, как они мысленно отчитывают те секунды, которые им остались… хотя… зачем я это говорю… ведь вы меня даже не поймете, вам еще не приходилось лежать на холодной земле, захлебываясь в собственной крови, и отсчитывать: «пять... четыре… три…», стараясь хоть как – то приглушить свою боль и дожидаясь, когда – же в голове пронесется последняя мысль: «один…».
Люди не поймут этого, они не могут чувствовать чужую боль, да им, собственно говоря, на нее просто наплевать. Для них уже стало нормальным явлением то, что человек убивает человека, ради какой – то пары баксов или потертого, мобильного телефона. А иногда мне и вовсе кажется, что им нравится причинять другим боль, нравится смотреть на чужую агонию, но при этом сами они бояться смерти, трусливо прячутся, когда их настигает правосудие, но от судьбы не убежишь.
Однажды нам надоест терпеть… и мы не сможем больше закрывать глаза на то, что человечество губит тех, кто пытается им помочь… губит нас, наш род, нашу расу. И если у Светлых еще останутся силы терпеть – я уже не смогу сидеть сложа руки, и делать вид, что ничего не было. И тогда… тогда вновь начнется война, и опять за жизнь тех, кто ее не заслуживает.»
Летопись Темного Серафима